Посейдон уверенно правил колесницей, запряжённой морскими конями–гиппокампами. Они били по воде своими рыбьими хвостами и бронзовыми копытами. Их гривы золотились на солнце.
 

Гиппокампы с трезубцем. Фрагмент решётки Аничкова моста. Санкт–Петербург.

– Какой волной меня сюда занесло? – Арахна всплеснула передними лапами. – Из подземной реки да снова по морям, по волнам. 

 Сначала она плавала в дырявой рыбачьей лодке. Потом оказалась на богатом корабле царя Крёза. А теперь угодила в золотую повозку-ракушку самого морского царя! 

 Арахна не верила своему счастью. Вот он-то ей и нужен! На ловца и зверь бежит. 
 Посейдон безмятежно улыбался себе в бороду и что-то напевал, по-хозяйски оглядывая море. 

 В тёмно-синей воде медленно колыхались прозрачные медузы, проносились стайки разноцветных рыб - серебристых, жёлто-голубых, ярко-красных, бархатно-чёрных. Их то и дело обгоняли огромные морские черепахи, ловко загребая ногами-ластами.

– А ведь я опять сухой из воды вышла! - хвастливо воскликнула Арахна и, довольная собой, забралась на самый верх царской короны. Широко раскинув лапы, паучиха представила себя гордой птицей, летящей над морем. 


 И тут же её окатил фонтан брызг. В воде мелькнула блестящая бело-голубая спина дельфина. Его тёмные внимательные глаза смотрели прямо на Арахну. 

– Как-то он подозрительно улыбается, - насторожилась паучиха.

– Пи-иии-иии! – призывно засвистел он. Тут же из воды показались острые плывники, и вынырнул целый отряд дельфинов. Они быстро защёлкали, запищали, переговариваясь между собой. 
 

– Сейчас меня точно сдадут Посейдону! – ужаснулась Арахна и крепко зажмурилась.
– Цвирк-цвирк, квить-квить, – вдруг услышала она звонкие птичьи голоса. 

 Арахна осторожно приоткрыла один глаз. К колеснице стремительно приближалась стая белогрудых птичек в чёрных фраках, с длинными раздвоенными хвостами. Они покружились над колесницей, а потом стали летать вверх-вниз зигзагами, то и дело грудью касаясь воды. Их длинные узкие крылья так и мелькали в воздухе перед самым носом дельфинов. Те слегка растерялись.
– Полундра! – крикнула паучиха сама себе. – Спасайся, кто может!

 Быстро, как бывалый моряк по канату, она соскользнула вниз по просоленным волосам Посейдона и спряталась в них.
 Ласточки дружно, как по команде, собрались в стаю и улетели.

 Дельфины недоумённо оглядывались. Что это было?
– Это мне Артемида помогла! – догадалась Арахна. 
 

 Паучиха залезла богу морей в ухо и стала нашёптывать:
– О, великий Посейдон-владыка морей! Какой ты красивый, загорелый, спортивный, мужественный, сильный! Все тебя боятся и уважают. 
 Посейдон прислушался.

– Жаль только, что тебе маловато власти досталось, – вкрадчиво продолжала она. – Братьям твоим больше повезло. Зевсу, младшенькому, отдали и небо, и землю. Другому брату, Аиду – целое подземное царство. А тебе лишь моря солёные да речушки заморённые. 
 Посейдон перестал улыбаться и досадливо поморщился.

– А боги на Олимп пускать не хотят. Не нравится им твой независимый и весёлый нрав. 
 Посейдон насторожился. На небе появились лёгкие белые облака.

– А племянница твоя Афина даже обидеть норовит. И всё ей с рук сходит, любимой папиной дочке. Ещё бы, ведь папа у неё сам великий Зевс!
 Посейдон крепко сжал свой трезубец. Лицо его приняло суровое выражение.

– Помнишь твой спор с Афиной за греческий город у залива? Его покровителем должен был стать тот из вас, чей подарок лучше. 
 Владыка морей нахмурился. Он не любил вспоминать об этом. 

 Но Арахна тараторила без умолку.
– Ты старался, сотворил могучего красавца коня. Да ещё одним ударом высек из скалы фонтан. Но этим глупым людишкам не угодишь. Не понравилась им, что в фонтане солёная морская вода. А твоя молодая, да хваткая соперница подарила им простое оливковое деревце и выиграла спор. Город назвали Афины. Но «Посейдония» звучало бы лучше!

Спор Афины и Посейдона. Уасс Рене-Антуан. Версальский дворец.

 Арахна не давала морскому царю опомниться. 
– Между прочим, Афина хочет ещё один город к рукам прибрать, – перешла она на таинственный шёпот. – Чтобы больше людей её почитали, храмы и статуи ей посвящали. Уже и на северные земли замахнулась. 

 Бог морей всё больше хмурился. Он не верил своим ушам!
 Солнце скрылось за облаками. Сразу потемнело. 
– Говорит, мол, какой из этого старичка-Посейдона покровитель городов? Под его охраной целая Атлантида была, да сплыла. Хватит с него и подводного дворца. Пусть сидит себе на коралловом троне, любуется на рыб да играет с жемчужинками.
 По небу помчались тяжёлые рваные тучи. 

 Посейдон выпрямился и резко натянул поводья, остановив морских коней. Круто развернул свою колесницу. Из-под насупленных бровей блеснули по-мальчишечьи озорные глаза. 
– Вперёд, на север! – зычно крикнул он. – Ещё посмотрим, кто там раньше окажется!

– Ловко я его поймала в свои сети, – прошептала паучиха, радостно потирая лапы. – Какой легковерный!
 

 Чудо-колесница, едва касаясь воды, стремительно летела по лазурному Средиземному морю. 
 В ухе Посейдона свистело так, что Арахна еле держалась на лапах. Она покрепче ухватилась за синие кудри и высунулась наружу. Прощай, тёплый край! 

 Волны мчались за колесницей, набегая друг на друга. Они с шумом разбивались о её золотые борта, рассыпались радужными брызгами. 

 Упругий встречный ветер ударил Арахне в лицо, заставил зажмуриться. 
 «Вот это скорость! – подумала она. – Так мы живо на краю света окажемся, да ещё, чего доброго, с него и свалимся». 

 Гиппокампы в мгновение ока пронесли колесницу через узкие проливы и оказались в другом море, поменьше. Вода в нём была фиолетово-синяя, но всё-таки ещё тёплая. А во время шторма оно темнело так, что люди назвали его Чёрным морем.

 Дельфины проводили Посейдона до границы моря и помахали ему вслед плавниками. 
  

 Колесница вошла в устье широкой реки и помчалась дальше, на север. 
 Перед Арахной открывался новый, незнакомый мир. Чтобы лучше его разглядеть, паучиха осторожно перебралась на бороду Посейдона.

 Раз-два! Выпустив липкую паутину, она накрепко приклеилась к ней и приготовилась наслаждаться чудесным путешествием. 

 В чистой воде Арахна увидела огромных неповоротливых рыб с длинными висячими усами. Это были осетры. Они важно поворачивали свои вытянутые носы к колеснице и чинно кланялись морскому царю. 
 

 Всё выше по течению поднималась колесница. Воды в реке становилось всё меньше.
– Бурлю-бурлю-бурлю! – заворчала обмелевшая река, обдавая пеной торчащие там и сям из воды камни.

 Гиппокампы изо всех сил забили копытами по камням, пытаясь преодолеть речные пороги. Посейдон поднялся во весь свой огромный рост и потряс волшебным трезубцем. 
– Ого-го!!! – разнеслось над рекой с такой силой, что Арахна чуть не оглохла. 

 Ух! Колесница, словно летучая рыба, взлетела в воздух. Она нырнула в прохладную синеву воздушного океана и затерялась в сказочных горах из белых облаков. 

 От восторга Арахна запела: 
 
 
– Несёт меня, динь-дон,
 Великий Посейдон, 
 За синие моря,
 В далёкие края, 
 За горы и за реки…
 Надеюсь, не навеки!  

 Вдали промелькнула стая знакомых ласточек, тоже летевших на север. Перелётные птицы возвращались домой после долгой зимы. 

 Внизу расстилалось бескрайнее зелёное море дремучих лесов. Они поднимались на холмы и опускались в долины, словно огромные волны. Среди них извивались серебристые ленты рек и речушек.

 Наконец впереди блеснуло большое зеркало воды. Арахна сразу узнала северное озеро-море, которое видела в своём волшебном сне. 

– Тормози! – закричала она и дёрнула Посейдона за бороду. – Приехали.
 

 Колесница опустилась на воду и сделала круг, расплескав светло-серую холодную воду.
– Тпру-у-у! – осадил Посейдон резвых коней. 
 Он поднялся во весь свой могучий рост и окинул взором далёкие берега.

– Куда меня занесло? Море, озёра да реки с болотами. Где тут город?! – бог морей удивлённо поднял косматые брови. 

– Город будет! – горячо заверила его Арахна. – Просто мы раньше времени прибыли. Зато опередили соперницу Афину. 

– Мне ждать некогда! – взревел бог морей. – Я не собираюсь… 
 Посейдон не договорил и замер на полуслове.
– А с кем я вообще разговариваю? – наконец спросил он. – Ты кто?!
– Девушка я, – смущённо ответила Арахна.
 Посейдон недоумённо оглянулся.
– Ты где?
– У тебя на бороде.
 Бог морей схватился за бороду и вытащил из неё… паука в греческих сандалиях.

– Да ты же козявка! – изумился он.
– Да, – вздохнула паучиха и подняла на него свои грустные изумрудно-зелёные глаза. – Но не всегда я была такой. Заколдовала меня Афина.

 Посейдон изменился в лице. 
– Да разве я одна от неё пострадала! – с горечью продолжала свой печальный рассказ Арахна. – Афина карает и наказывает кого хочет. Даже твоих подружек. Помнишь Медузу? Страшно подумать, какую она ей сделала «причёску»! Превратила прекрасные волосы девушки в шипящих змей. 
 

Фрагмент решётки Летнего сада. Санкт–Петербург.

 Посейдон передёрнулся.
– Ещё и похваляется, носит её изображение у себя на щите. И всё назло тебе, – сдавленным голосом проговорила Арахна.

 Бог морей ударил трезубцем по морской глади. Заволновалось озеро – море, покрылось рябью. Побежали по воде мелкие волны. 

 Арахна снова поймала свою волну вдохновения.

– Клянусь, буду рада я верно служить, 
 Тебе обещаю тотчас доложить,
 Как только здесь Город появится, 
 И эта … Афина объявится!
 

 Посейдон поднёс к глазам ладонь, на которой сидела паучиха, и задумался.
– Но какая из меня, «козявки», помощница? – вкрадчиво добавила та. – Вот если бы ты меня расколдовал…

 Бог морей тряхнул своими синими кудрями и решительно произнёс:
– Ну, держись крепче. Сейчас будешь в лучшем виде!
 

 Внезапно подул сильный ветер. Забурлило озеро. Волны заметались, сталкиваясь и взбивая пену. Над морем сгустились чёрные тучи. Сверкнула молния, прогремел страшный гром, и сразу всё стихло. 

 Посейдон зажмурился и представил себе, какая красотка сейчас окажется в его колеснице.
 …Когда же он открыл глаза и увидел перед собой Арахну, то лишился дара речи. 

 Бывшая паучиха прыгала от радости, постукивая сандалиями в воздухе и чувствуя себя Терпсихорой.
– Ура! Свершилось! – радостно кричала она. – Ты самый великий и могучий из богов!

 Колесница отчаянно дрожала. Огромные волны разбегались от неё в разные стороны и с грохотом обрушивались на берег.
 Посейдон отпрянул от Арахны, споткнулся и упал. Его корона из рогатой ракушки съехала на бок.

 «Я, наверное, выгляжу сногсшибательно! – подумала счастливая Арахна и мило улыбнулась. Но в глазах бога морей почему-то плескался ужас.

 Пролетавшая мимо чайка раскрыла клюв от удивления и выронила рыбку. Та радостно вильнула хвостиком и ушла в глубину.

 Почуяв неладное, Арахна наклонилась над водой. Оттуда на неё смотрела… страшная, худая старуха с огромным крючковатым носом и седыми космами. Всё её лицо было морщинами, как паутинной сетью.

 Бедная Арахна схватилась за голову. Теперь она была точь-в-точь как Афина в образе старухи, когда девушка увидела её впервые. Даже плащ у неё был такой же. 

– Что ты со мной сотворил, всемогущий?! 
– Ну, извини, сделал всё, что мог, – оправдываясь, забормотал Посейдон в свою синюю бороду. – Это всё козни Афины. Перемудрила она с проклятьем…

 Тёмные тучи разразились проливным дождём.
 Арахна закрыла лицо руками. По её щекам побежали злые слёзы, смешиваясь с дождевыми струями.

 Посейдон принялся её утешать.
– Не такая уж ты и страшная. Да и кто тебя увидит в этом диком краю? Тут и людей-то нет. Зато дикие звери не тронут, испугаются. 

 Арахна разрыдалась пуще прежнего.
 Посейдон почесал трезубцем в затылке.
– Ладно, не горюй. Всё-таки не козявка, а человек. Вот только в девятнадцатый лунный паучий день… – замялся Посейдон. – Ну, да характер у тебя боевой, справишься. 

 Арахна вытерла кулаком слёзы.
– Осваивайся тут пока. Будешь понимать все языки: людей, зверей, птиц, рыб, – продолжал успокаивать её Посейдон. – Пошлёшь мне весточку, когда сюда Афина заявится. Уж я с ней разберусь. 

– Это я с ней разберусь, – тихим эхом повторила Арахна, и глаза её загорелись мстительным огнём.
– Покровителем Северного Города буду я! – торжественно поднял свой трезубец бог морей. – Клянусь подземными водами Стикса! 

 Для Олимпийских богов это была священная клятва. 
 Колесница подлетела к низкому берегу, заросшему камышом. 
 Посейдон высадил Арахну на неизведанную землю и умчался. 
– Уговор дороже денег! – крикнула она ему вслед.

  Долго ещё стояла Арахна на берегу озера, пристально глядя вдаль.
 Солнце медленно уходило за горизонт, но было светло. 
 

  Вот и добралась она до чужой стороны. Из тёплой Греции да на холодный Север. Что ждёт её за тридевять земель от родного дома?
– Так вот он какой, край света… – задумчиво произнесла Арахна и глубоко вздохнула. – Ну, на Посейдона надейся, а сам не плошай. Ничего, я работящая. Руки меня не подведут. 

 Она посмотрела на свои руки. Они были уродливые, костлявые, как чужие… И вдруг увидела на левой руке изображение паука. Таким клеймом Афина метила искусных ткачих, считая себя самой главной среди них. Арахна решительно сжала в кулаки свои старческие, скрюченные пальцы.

– Натерпишься горя - научишься жить, – горько усмехнулась она. – Это клеймо я ей тоже припомню. 
  
  Серое, тяжёлое небо нависло над ней, словно хотело раздавить.

 Холодный дождь всё лил и лил. Продрогшая Арахна плотнее закуталась в лёгкий плащ. 

– Б-р-р-р, промокла до нитки.
 Теперь ей надо было спрятаться от дождя и подумать о ночлеге. Может, построить какое-нибудь укрытие из веток?
 

 Вдоль всего берега росли высокие травы. За ними мрачной неприступной стеной стоял лес. Он насторожённо приглядывался к Арахне. Словно боялся, что чужестранка проникнет в его тайны.

 Арахна вспомнила, как паучихой преодолела кустарник у входа в пещеру на острове Крит. Она сдвинула брови, сжала кулаки и решительно полезла на приступ лесной крепости. 

 Лес был без конца и без края. Он становился всё гуще, всё темнее. Со всех сторон обступили Арахну могучие, вековые деревья. Их тёмные вершины сомкнулись над её головой.

 Поднялся ветер. Закачались косматые ели. Загудел дикий лес, заходил ходуном. Деревья  заскрипели, над их верхушками угрожающе пронеслось:

– Чуж-ж-жая, чуж-ж-жая… 

Непроходимые заросли колючего можжевельника вцепились в волосы Арахны…  Ветки деревьев хлестали по лицу.

– Фюи-ить! – просвистела еловая шишка у самого её носа. 

Дорогу преградили вывороченные корни дремучих елей, скользкие стволы поваленных деревьев. 

 Казалось, лес хотел поймать непрошеную гостью в свои враждебные сети.  

 Дождь прекратился. Небо посветлело. Пахло тиной. 
 Арахне вспомнилось предсказание дельфийского оракула: «Будешь, как пифия, девой-старухой вовеки, жить на болоте…»
– Сколько же мне тут куковать?! 

– Ку-ку, ку-ку, ку-ку… – донеслось из глубины тёмного леса.
 Казалось, кукушка будет дразнить её бесконечно.
– Ух-ха-ха, ух-ха-ха! – послышалось насмешливое уханье совы.
– Ква-ква-а-а! – рассмеялись лягушки в камышах.

– И-и-и! – кровожадно зазвенели комары. Они тучами вились над её головой. 
 Арахна погрозила им всем кулаком.
– Замолчите вы! Всё равно своего добьюсь.
 Сдаваться она, как всегда, не собиралась. Но так ей одиноко стало! Ну и край. Ни дорог, ни людей, ни храмов с колонами из белого мрамора. Кругом дремучий лес да комариные болота. 

– Ночью даже звёзд не видно, а луны и подавно… – с тоской сказала она, глядя в светлое северное небо.
 

 Но договорить не успела. Из-за молочно-белых облаков показался круглый шарик луны. Что-то удивительно знакомое было в его облике. Круглое личико, весёлые глазки, радостная улыбка…
 Арахна вскочила.
– Это же Лунасик! – воскликнула она, поражённая внезапной догадкой. – Провалиться мне на этом самом месте!

 

 Только Арахна это вымолвила, как земля ушла у неё из-под ног. Покатилась она куда-то вниз по отвесной ледяной горке. В ушах свистел ветер, и захватывало дух. 
– У-у-ух!
– Плюх! – гулко отозвалось в темноте.

 Арахна оказалась в холодной пещере глубоко под землёй. Она сидела на куче замёрзшего песка.
– Хорошо, что в лепёшку не разбилась, – проворчала старуха, потирая ушибленный бок. – Ляпнула «провалиться», и на тебе. Нет, чтобы сразу язык прикусить. 

 В темноте она нащупала огромную сосульку, с которой съехала. Сосулька была гладкая и обжигающе холодная.
– О-о-ох, з-з-зуб на з-з-зуб не попадает, – задрожала старуха и громко чихнула. Под сводами пещеры, где веками царили мрак и тишина, прокатился гул.
 

 Кряхтя и охая, она сползла с кучи песка. Чтобы хоть как-то согреться, стала топтаться и размахивать руками. 
 И тут сквозь зияющую в потолке дыру протянулась к ней тонкая серебряная нить лунного света. Она ласково коснулась морщинистой щеки старухи. 
 Арахна подняла голову и опять увидела знакомую улыбку.
– Лунасик! ТЫ СНОВА СО МНОЙ! 

 Она ухватила кончик сияющей нити и ловко смотала её в клубок. В пещере сразу стало светлее. 
 Вдруг лунный клубочек выпрыгнул у неё из рук и покатился вперёд. 

– Тьма кромешная в пещере,
 Что же делать, в самом деле?
 Без клубочка не пройдёшь,
 День ли, ночь – не разберёшь, 
 
 – пробормотала Арахна и отправилась следом за ним.
 По дороге она, как заправский спелеолог, принялась исследовать пещеру.

 Лунный клубочек осветил застывшие окаменелые водопады, и они как будто ожили. Всё вокруг преобразилось.
 Арахна словно попала в сказочный лес, где деревья росли верхушками вниз. Это с высокого потолка спускались сталактиты. 
 

 Снизу к ним тянулись расплывшиеся сталагмиты. 
– Они похожи то на толстых овец, то на перезрелые виноградные гроздья, – фантазировала гречанка, вспоминая родные края.

 На высоких неровных стенах виднелись извитые разноцветные полосы гранита с вкраплениями кристаллов. Они складывались в диковинные узоры.

– Ух, красота какая! Конечно, это не фрески в пещерах Крита, но тоже ничего, – оценила Арахна.
 Клубочек покатился дальше. Цепляясь за неровные стены и спотыкаясь о разбросанные на полу камни, Арахна поспешила за ним.

 За небольшим выступом оказался вход в другую пещеру, гораздо больше прежней.
 Эта пещера была тёплой и сухой. В лунном свете она искрилась тысячами огоньков, переливалась всеми цветами радуги, словно повсюду были рассыпаны алмазы. 

 Не удержавшись, старуха потрогала один из кристалликов на стене и даже лизнула его.
– Соль! – поразилась она. 
 Да, это была соляная пещера. Арахне сразу стало легче дышать. Прошла усталость, перестали болеть ноги, но очень захотелось пить. 

 А лунный клубочек катился всё дальше и дальше.
 Следуя за ним, Арахна попала в тесный проход и с трудом протиснулась через него на четвереньках.

– Настоящая мышеловка! Хорошо, что я старуха худая да крепкая, а то застряла бы, как в лабиринте когда-то. 
 Третья пещера оказалась гигантским подземным залом. Воздух здесь был влажный. С высокого потолка звонко капала вода.

 Из расщелины в стене бил ключ. Арахна припала к источнику и стала жадно пить. Вода была солоновата на вкус. Мелкие пузырьки приятно щекотали во рту. 

 Уставшая, она села на камень, прислонившись к стене. Клубочек подкатился и забрался к ней на колени. 


 

 Вдруг откуда-то послышался тихий шелест. Перед глазами Арахны замелькали крылатые тени. Это были летучие мыши.

 Стая ушастых зверьков влетела в тёмную пещеру. Самый крупный из них выставил вперёд острые когти и скорчил угрожающую гримасу. Оскалив два длинных передних зуба, он ринулся на Арахну и изо всей силы … мягко ударил её в живот. 

– Ой, – удивилась она и, не растерявшись, ловко накинула на него свой плащ. – Попался, голубчик!
 Вожак отчаянно бился, пытаясь вырваться, но оказался в крепких руках.
 

 Лишившись вожака, стая, пронзительно пища, бестолково заметалась под сводами пещеры. 
 И тут Арахна увидела у него на шее глиняную свистульку и сорвала её.
– Подёргайся, подёргайся. Вот сделаю из тебя украшение, – пригрозила ему Арахна. – Будешь висеть у меня на поясе, как та летучая мышь у богини ночи, Чёрной Луны!

 Лунный клубочек испуганно мигнул, соскользнул с её колен и погас…
 Арахна выпрямилась во весь свой высокий рост и дунула в свистульку. Звук её был такой высокий, что слышали его только летучие мыши. Они мгновенно собрались вокруг неё.

– Я теперь ваша повелительница. Поклянитесь, что будете вечно служить мне! – приказала Арахна.
 Её громовой голос, искажённый пещерным эхом, напугал их ещё больше.
– Мы согласны, – глухо раздался голос вожака, замотанного в плащ. 
– Значит, так. Теперь я ваш выбранный стратег, – сказала Арахна, вспомнив устройство греческой армии. – А вас поделю на лохи - отдельные подразделения. Будете летать в разведку - это раз. Охранять меня и мои будущие богатства - это два. А третье… потом придумаю. 

– Разрешите нам … – осторожно начала самая ушастая мышь.
 Арахна грозно сдвинула брови.
– Что-о-о?!
– Иногда охотиться, – испуганно закончила та.
– Посмотрим, – уклончиво ответила Арахна. – Как служить будете.
– Можно мне рассказать про одну лесную тайну? – поднял лапку самый маленький мышонок с розовым брюшком.
– Докладывай.
 Арахна деловито сунула спелёнутого вожака подмышку.
– Я видел в дупле старого дуба потайную дверь, – пискнул тот.
– Она открывается один раз в году, – тихо добавила самая старая мышь. – Всего на одни сутки. 
 И тут летучие мыши запищали наперебой.
– Весной.
– Это произойдёт сегодня ночью.
– Правда, не знаем, что за ней.
– Мы там никогда не бывали.
– Говорят, кто туда войдёт, назад не вернётся.
– Ведите меня туда! – приказала Арахна и освободила вожака.
 Через узкий высокий проём в дальней стене лился таинственный свет белой ночи. 
 Серая эскадрилья сорвалась с места и вылетела из пещеры. Арахна еле поспевала за ней. 

 Вскоре они оказались на широкой поляне. Посреди неё рос могучий дуб, обросший косматым зелёным мхом. С одной стороны ветки его были сухие, а с другой упругие и крепкие, покрытые густой листвой. Огромное дупло зияло на его толстом стволе. 
– Свободны. Явитесь на вечернюю поверку, – приказала она летучим мышам, и смело полезла в дупло. 


 

 Внутри было сухо и тепло. Под ногами зашуршал ворох сухой травы и слежавшихся листьев.
 В полумраке Арахна с трудом разглядела маленькую дверку. Та была приоткрыта. Встав на четвереньки, старуха пролезла сквозь дверной проём…

 Неведомая сила подхватила её и понесла куда-то вверх. Она летела по бесконечному тёмному туннелю, где то и дело вспыхивали разноцветные огни. 

– Я уже здесь бывала во сне! – вспомнила Арахна. – Только тогда я летела вниз.
 Туннель превратился в лабиринт. Из его боковых коридоров доносились звуки сражений, протяжные песни, певучая речь.

 Вдруг раздался знакомый каркающий голос. Она резко свернула в боковой коридор. 
 Две фигуры, плотно закутанные в плащи с капюшонами, примостились на небольшой площадке. Яркие всполохи освещали их лица, скрытые масками с птичьими клювами. Таинственные личности приглушённо разговаривали. 

– Куда этот монсеньор с ларцом провалился?! – хрипло спросил один из них. 
– Поди-ка узнай теперь, – мявкнул другой. – Какая-то девица свалилась ему на голову прямо в лабиринте времени. 

 Старуха спряталась за поворотом и прислушалась.
– Это чучело в плаще нам все карты спутало.
 От возмущения Арахна чуть не поперхнулась. Мало того, что эта парочка тогда нагло влезла в ЕЁ СОН, украла ларец, так ещё и обзываться вздумала! 

– Обсудим план действий. Доставай ЧЁРНУЮ КНИГУ! – властно приказал тот, что был повыше.
 Низенький стал суетливо рыться в своей котомке.
– Не тяни кота за хвост!
– Понимаешь, брат, сумочка порвалась, денежки разлетелись, шмоточки растерялись… чуть не плача, залепетал маленький.

– Вечно суёшь в неё всё, что ни попадя, – недовольно проворчал высокий. 

– Твоя сума по швам трещала,
 а тебе всё было мало.

– Как в басне Эзопа, – усмехнулась Арахна. 
 Наконец маленький вытащил книгу.
– Прошу Вас, сэр!
 Воцарилась тишина.
– Что это? – тихо, с угрозой, произнёс тот, что повыше. 
– Вы просили…
– КОЛДОВСКУЮ КНИГУ, а не твои дурацкие сказки о котах! – гневно сверкнув красным глазом, гаркнул первый.

 Маленький нервно хихикнул, потупив свои жёлтые глаза. Кончик его хвоста, торчащий из-под плаща, задрожал от волнения.
– ГДЕ КНИГА?!
 И тут Арахна увидела у своих ног большую книгу в чёрном переплёте.

 Недолго думая, она схватила её и помчалась в конец коридора. Только пятки засверкали, да замелькали греческие сандалии. 
 Две тени стремглав бросились за ней.
– Хватай, лови, держи!

 Арахна едва успела проскочить через закрывающуюся дверцу и… снова оказалась в дупле того дуба, куда привели её летучие мыши. Быстро зарылась в ворох сухой травы и притаилась.
 Преследователи с разгону вылетели из дупла и скрылись в лесу.

 Дверца захлопнулась.
 Старуха вздохнула с облегчением, прижала к себе добычу и тут же провалилась в глубокий сон.